Название: Here Comes The Sun. (вновь солнце здесь) Глава: 10 Автор: Melrior Бета: самобета Пейринг: Саске/Наруто Рейтинг: NC-17 (постараюсь дотянуть) Жанр: драма, ангст, и юмор (по крайней мере попытки юмора) Размер: макси (планируется) Состояние: в процессе. Дисклеймер: все права принадлежат Масаши Кишимото. Предупреждения: AU, нецензурная лексика, насилие, наркотики, ООС (хотя старалась этого не допускать), смерть персонажа, BDSM, твинцест (намеки) Размещение: Да где угодно, но с шапкой! А скажете автору, то мне будет невероятно приятно! ^_^ От автора: Это мой первый опыт. Не претендую на большую оригинальность, но все-таки стараюсь. В тексте встречаются цитаты из песен и книг. Название фика – это название песни The Beatles.
Смеётся, потому что понимает: нужно смеяться над всем, что причиняет боль, чтобы сохранить равновесие, чтобы мир не свёл тебя с ума. (Кен Кизи - Над кукушкиным гнездом.) В природе все сбалансировано по парам. Инь и Ян. Хорошо и плохо. Мужчины и женщины. Что за удовольствие без боли? (Лара Крофт: Расхетительница гробниц 2) Жизнь — это риск. Только попадая в рискованные ситуации, мы продолжаем расти. И одна из самых рискованных ситуаций, на которые мы можем отважиться, — это риск полюбить, риск оказаться уязвимым, риск позволить себе открыться перед другим человеком, не боясь ни боли, ни обид. (Арианна Хаффингтон)
Яркие теплые лучи разлились солнечными пятнами по крышам сонных домов, пробиваясь сквозь плотные шторы, заглядывая в окна горожан.
Утренняя влага и прозрачный воздух легко проникают в легкие, очищая голову. Оживающий город наполняется суетой и звуками. Твердая нагретая крыша. Ветерок шевелит волосы. Что-то большое и горячее рядом. Так хорошо. Зарылся лицом в мягкую ткань, чтобы солнце не будило.
Проклятое солнце снова лезет в глаза. Какие-то непонятные левые шумы. Хоть воздух чистый. Радует. Твердая крыша. Все тело из-за нее болит. Зато рядом мягкий Ра, прижавшийся к нему всем телом, обвивший его руками и ногами, уткнувшийся носом в грудь. Сколько раз он мечтал о нем ночами? А, оказывается, просто лежать вот так вот рядом, во много раз приятнее всех фантазий. Саске окончательно проснулся, и, осознав близость желанного тела, сжал зубы, стараясь думать о чем-нибудь другом, чтобы не возбудиться. Несмотря на одежду, он ощущал его мягкий жар. Сдерживаться получалось плохо. Учиха глубоко вздохнул и посильнее прижал к себе Наруто, чтобы разбудить его, ибо еще чуть-чуть и ему потребуется разрядка. Узумаки же только перекинул ногу повыше, обвив его торс, как коала. Учиха до боли закусил губу. -Эй! Ты хочешь, чтобы я тебя изнасиловал? -Ммм? Отвали… - пробурчал ему в грудь блондин, убирая с него руку, и пряча ее под пончо, которым они были прикрыты. Кончики искрящихся на солнце волос защекотали Учихе подбородок, и он почувствовал еле уловимый запах апельсинового шампуня. -Еще немного и пеняй на себя, - угрожающе предупредил Саске, проводя рукой по его спине, опускаясь ниже, останавливаясь на пояснице, прижимая парня к себе. Вспомнил о фобии. Сглотнул. Наруто поежился от приятного прикосновения и голоса, который пытался его разбудить. -Еще не… пожалуйста, - жалобно проскулил он. Саске чуть ли не взвыл от этих слов, которые он слышал ночами от своего огненного Ра, и которые прозвучали теперь вживую. Хотя просьба имела совершенно другой подтекст, нежели в фантазиях Учихи, его сердце все равно, как бешеное, забилось о ребра. Приятное томление внизу живота усиливалось. Брюнет взял Наруто за плечо и потрусил. -Ну, попросил же, – довольно внятно возмутился Узумаки, открывая глаза. Перед собой он увидел футболку. Задрав голову, встретился с черными глазами Учихи. -Ты… Что за хрень? Бледный, как смерть, мать моя женщина, – промямлил он, снова утыкаясь носом в грудь. -Наруто! – прорычал Саске, стряхивая с себя мягкого со сна парня. -Да что такое-то? Сколько время? – недовольно забурчал полуспящий лис, укрываясь пончо с головой, открывая ноги. Саске сел рядом со свернувшимся парнем. Посмотрел на часы. -6.40. -Что за срань господня?! Я еще посплю, - приглушенно проговорил блондин из-под импровизированного одеяла. -Как знаешь, - флегматично пожал плечами Учиха. Он нашел пачку сигарет и закурил, рассматривая стоящий внизу блестящий на солнце круизер. Мобильный заиграл какой-то тяжелый рок, взорвав басами тишину утра. -Да, Итачи. Наруто встрепенулся. Он подскочил на месте, услышав это имя, и сел, мотая растрепанной головой по сторонам, пытаясь понять, где он, что тут делает, почему рядом сидит Учиха, прикрываясь его пончо, что за громкая музыка, и, причем тут Итачи. -Тебя это не касается, - продолжил тем временем Саске, а Узумаки подумал сначала, что это он ему говорит, и крайне возмутился, не задумываясь, как тот смог прочесть его мысли, - Я не маленький. И хватит проверять мою кредитку, меня достал твой контроль. Узумаки выполз из-под пончо подальше от Саске, и протер глаза. Он вспомнил, что вчера они накурились, напились и ржали как два ненормальных коня, а потом он как-то ничего не помнил. Не много вроде выпили. Две бутылки, кажется, всего. Да, бля, расчудесно. Пил с врагом из одной бутылки. Где был, спрашивается, мозг? Взял отгул? Хотя… не таким уж и плохим оказался на поверку этот самодовольный кретин.
-Буду вечером. Не надо никого присылать, я на мотоцикле, - холодно кинул Саске, перебивая голос из трубки. С шумом выдул дым, убирая в карман куртки телефон. Бросил взгляд из-под челки.
-Проснулась, спящая красавица? Вас не добудиться, ваше сиятельство, - хмуро кинул Учиха, стряхивая пепел в жестяную банку из-под сгущенки, притащенную откуда-то Наруто, когда он потребовал кинуть чего-нибудь в живот. Вспышка в голове: Он вливает тягучую сладкую жидкость в рот радостному пьяному блондину. А потом жадно слизывает с подбородка молочную капельку.
Помотал головой. Что за нах?! Что было этой ночью? Он с подозрением глянул на Наруто, стараясь понять, что помнит он. -Козел! – огрызнулся Узумаки. – И какого хрена ты укрываешься моим пончо? Верни. В голове Саске вспыхнула еще одна картинка, в финале которой они оказались прижавшимися друг к другу под теплой тканью. -Ты сам предложил залезть к тебе под пончо, заметив, что я мерзну, - спокойно отозвался он, кидая одежду блондину. Тот, видимо, вспомнил то же самое и смутился. -Спасибо за то, что не раскрыл меня брату. Это ведь он звонил? Учиха только кивнул. -Блин! Чего я липкий-то весь? Фу, мерзость какая! – блондин ощупывал свое лицо и шею. – Черт! Сгущенка… - крайне удивился он, облизнув пальцы. Саске поднял на него выжидающий взгляд. Однако Узумаки ничего не вспомнил, как бы ни морщился, что, кстати сказать, выглядело презабавно. -А хрен с ним! – махнул он рукой, и почесывая затылок – Ты кофе будешь? Учиха снова кивнул, выпуская дым.
Через пять минут они сидели - Саске на крыше, Наруто на подоконнике, и пили горячий напиток. С молоком, сахаром и корицей. Учиха облизнулся, вспоминая мягкие теплые губы. -Почему ты так реагируешь на прикосновения? -Не хочу об этом говорить, - отвернулся Узумаки. -Ты знаешь, что можешь так до конца жизни бояться прикосновений? Это вредно для здоровья, знаешь ли, - безразлично произнес Саске, закуривая последнюю сигарету из пачки. -Пфф! Курить тоже вредно! – фыркнул блондин. Учиха задумался, глубоко затягиваясь. Да, ебись он все конем!!! Он уже понял, что по уши вляпался в это дерьмо. Врать себе не имеет смысла. Приехав вчера к Наруто, он взял себе билет в один конец, откуда не возвращаются. Этот идиот делал с его принципами странные вещи. Переворошил все чувства. И Саске понял, что это ненормальное состояние и есть влюбленность. Он злился. Злился на себя, за то, что не только его организм, но и душа теперь хотели быть рядом с этим блондинистым придурком. Злился за то, что он допустил такое. Злился на Наруто, за то, что он сделал с ним. Злился на него за то, что он не чувствует того же. Короче, он был чертовски зол на весь мир, ибо какого хрена вообще?! Что ж, он уже привязал его к себе шантажом. Теперь очередь Ра влюбляться в него. Да. Теперь только вперед. К черту. С головой. Ласточкой. С разбега. В пропасть.
*** Наруто разделся, все думая о том, возможно ли избавиться от этих приступов паники. Оглядел себя в зеркале. Ну и вид… Удручающее зрелище… «-Я похож, блин, на один сплошной синяк!» Парень включил скрипнувший кран, и встал под струи теплой воды, смывая с себя остатки сна, перед глазами мелькали воспоминания. «-Почему ты так реагируешь на прикосновения?» - мысленно передразнил Саске блондин. «-Да потому что, черт побери! Я хочу забыть обо всем, а из-за этой чертовой боязни я только вызываю вопросы. Кучу вопросов. Черт!» Он с силой ударил кулаком о влажную стену. Тупая боль волной понеслась к плечу, покусывая иголками руку, сводя пальцы судорогой, отрезвляя мысли. Не достаточно больно, чтобы отвлечься. «-Это невыносимо, вашу мать. Каждый раз, стоит кому-нибудь приблизиться, дотронуться, как это состояние… Чертова паника. Чертово оцепенение. Чертов Орочимару». Наруто стиснул зубы, отгоняя непрошеные воспоминания, как ножом полоснувшие по раненному сердцу.
Flashback.
Клацнули замки браслетов, и он запоздало дернулся, пытаясь освободиться из стального захвата. Но вырываться из наручников, скованных за спиной, было абсолютно бесполезно. -Не думаешь, что ты сегодня провинился, Наруто? Я же говорил вести себя хорошо! А ты только и делал, что рычал на моих гостей, - мужчина поцокал языком, качая головой. - Они всего лишь хотели тебя погладить. Еще и толкнул того благородного мужчину, - Орочимару подтянул цепь, заставляя парня приподняться с пола, и склонился к его лицу. – Придется тебя наказать, и заодно сделаешь мне подарок, угрожающе прошелестел якудза. Он опустил Наруто на пол, и, порывшись в его теплых мягких волосах в поисках замочка, вынул кляп. Блондин осторожно закрыл рот, глотая скопившиеся слюни. Челюсть свело. -Лучше помолчи, если не хочешь неприятностей, - предупредил опекун, снова натягивая звенящую цепь. Узумаки и не собирался разговаривать с этим извращенцем. Мужчина вывел уставшего за вечер Наруто из комнаты, и повел по запутанным коридорам-лабиринтам. Они поднялись по нескольким лестницам. Снова коридор. Какого дьявола? Этот дворец внутри гораздо больше, чем снаружи! Наконец, когда Наруто уже устал подниматься по ступеням, считая коридоры и повороты, периодически спотыкаясь и пошатываясь на своей платформе, они дошли до тяжелой, причудливо окованной металлом двери. -Замок с привидениями, вашу мать, - проговорил себе под нос блондин. Протяжный и противный скрип резанул густой, ставший, как кисель, воздух. Глазам Наруто открылась довольно просторная комната с узкими окнами, закрашенными черным. Каменная кладка стен, как и во всем замке, от которой исходил холод. Чадящие факелы, закрепленные на этих стенах. Весь потолок испещрен крюками для подвешиваний, свисающими цепями, и множеством камер слежения. Горящие свечи в тяжелых металлических канделябрах. Разнообразные пыточные станки внушили ужас. Большие и маленькие. Деревянные, железные. Кресты, скамьи, столы, стулья, кони. Одна стена полностью увешана плетьми, розгами, кнутами и остальными приспособлениями для порки. Тут же висели всевозможные наручники. Посреди комнаты стояла большая пустая клетка с толстыми прутьями. Бросив напряженный взгляд на огромный шкаф с прозрачными стеклянными дверцами, Наруто увидел там великое множество разнообразных вибраторов и бог весть еще чего всех цветов радуги, всех размеров и форм. Какие-то шарики, палочки, трубочки, в общем, в этом шкафу были все виды игрушек. Драгоценная коллекция извращенца Орочимару. Его тайная комната. Узамуки стало дурно. Он однозначно не хотел попадать в эту комнату. Со всей дури он боднул Орочимару голой в область почек. Тот отлетел немного вперед, а когда недовольно развернулся, получил удар в лицо с ноги. Хрустнул нос. Брызнула кровь, заливая его белоснежную рубашку средневекового стиля. Черноволосый мужчина выронил цепь, хватаясь за больное место, пытаясь остановить кровь. Наруто, воспользовавшись моментом, рванулся было вниз по лестнице. Он не знал куда бежать, как далеко бежать, главное подальше от этой комнаты. Но высокая платформа, мешающая длинная цепь, и скованные за спиной руки сделали свое дело. Парень, чертыхнувшись, кубарем покатился вниз по лестнице, благо, этот пролет был коротким. -Блять! Ты маленькая мразь! Ты должен слушаться своего хозяина! – разъяренный Орочимару схватил конец цепи, чтобы парень больше не делал попыток побега. Он вынул из кармана брюк электрошокер, и от души долбанул током непослушного саба. Наруто вытаращил глаза и, корчась на ледяном полу от боли, стиснул зубы, заламывая себе пальцы за спиной. Орочимару схватил его за волосы и потащил обратно наверх, зашвырнув в комнату. Наруто растянулся на полу, обдирая колени, зашипел, пытаясь подняться. Орочимару быстро запер дверь на два засова и на замок, ключ от которого висел у него на груди все это время. Он повернулся к парню, утирая рукавом кровь, льющуюся из носа. Резко подошел. В глазах читалось ясное намерение пнуть со всей силы, что он и сделал. Ногой. Под ребра. Выбил воздух. Тупая боль. Дернул цепь, поднимая легкое тело с пола. -Щенок! Слушайся своего господина! – прошипел он, таща упирающегося и брыкающегося парня к одному из пыточных агрегатов. -Какого хрена?! Ты что собираешься делать?! Отпусти меня! – зарычал Наруто, когда опекун повалил его спиной на поверхность, обтянутую кожей и одним резким отточенным движением застегнул на его талии широкий ремень, пристегивая к этому странному столу. Гладкая резина упруго сдавила его, крепко прижимая к столу. -Заткнись! – рявкнул мужчина, капая на его живот своей горячей вязкой кровью. Одна капля медленно стекла в пупок, оставляя за собой кровавую дорожку. -Орочимару, сволочь! Отпустил немедленно! – продолжал брыкаться блондин, пытаясь достать до мужчины ногами. Железные наручники на скованных руках больно впивались в спину от каждого движения. Громкий голос эхом разносился по помещению. Орочимару ловко схватил одну его ногу, клацнул металлическим браслетом, зацепил карабин свисающей с потолка цепи, продетой в кольцо. Затем он прицепил такой же металлический браслет под коленкой парня. Этот процесс сковывания человека доставлял ему удовольствие. Теперь этот красавчик никуда от него не убежит. Орочимару проделал то же самое со второй ногой парня, под негодующие выкрики и проклятья Наруто, не обращая на них внимания. Он зафиксировал цепи в кольцах на полу, чтобы ноги сильно не двигались и были в полусогнутом состоянии и разведены в стороны. -Мразь! Только посмей меня тронуть! Ты пожалеешь об этом стопицот раз, ублюдок! – кричал беспомощный парень, сверкая глазами. Опекун, нехорошо улыбаясь, подошел к нему, и дернул парня за цепь, чтобы тот приподнялся. Мог бы и не дергать. Наруто тут же отлепился от кожаного ложа и попытался укусить пленителя. Громко клацнули зубы, проходя мимо своей цели. Судя по звуку, с которым сомкнулась челюсть, парень был настроен весьма серьезно. Орочимару до боли заломил руки блондина, чтобы не рыпался, расстегнул один браслет, и, мгновенным движением, вывернув руку из захвата, вытянул ее и ловко щелкнул карабином, зацепляя за очередную свисающую цепь. Он проделал тоже со второй рукой, Зафиксировав покрепче руки пленника, раскинутые теперь в разные стороны и задранные немного над головой, он расстегнул ремень на талии, застегивая вместо него другой ремень – на бедрах, накрепко фиксируя их в одном положении. А после стянул ремнем грудь, но не так сильно, оставляя некоторую свободу для движений, он любил смотреть на выгибающиеся тела. Якудза удовлетворенно осмотрел свою жертву, осторожно ощупывая свой нос. -Детка, папочка не доволен тобой. Зачем ты сломал папочке нос? – оскалившись, прошипел Орочимару, отходя к стене, чтобы выбрать подходящий хлыст. Кожаный, с широкой рукояткой, украшенной шнуровкой, со множеством переплетенных красных и черных кожаных нитей. Он взвесил его на руке, сделал пару профессиональных замахов и остался доволен. Затем подошла очередь выбора игрушки. Под рычание и проклятья блондина, он выбрал для первого раза только анальные бусы с вибрацией, решив, что с мальчишки и этого будет достаточно. Угрожающе улыбаясь, он подошел к распятому Наруто, и аккуратно разрезал острым, как бритва, ножом его латексные шорты, выкидывая разрезанные лоскутки на пол. -Эй! Отъебись от меня, извращенец поганый! Орочимару! Ты слышишь меня? Ты сошел с ума? Не трогай меня! – блондин уже почти в панике кричал во все горло, стараясь обратить на свои призывы внимание. И обратил. Опекун зыркнул на него злым похотливым взглядом, и подошел, чтобы снова надеть кляп. Но Наруто изловчился и поймал ртом его запястье. Он резко впился зубами в его холодную руку, со всей силы, не жалея укушенного, сжимая челюсть. Он почувствовал отвратительный железный вкус горячей крови, обильно потекшей в рот, стекающей по подбородку. Орочимару зарычал, как раненый зверь, больно ударил по обнаженному животу хлыстом, оставляя длинные красные следы на гладкой коже. Он пытался отодрать впившегося Наруто от руки. Острые зубы вошли на всю длину, и парень замотал головой, разрывая кожу. Мужчина продолжал обжигающе - больно стягать его хлыстом со всей силы, но парень только крепче сжимал челюсть, закрыв глаза. Тогда Орочимару, наконец, сообразил и сильно ударил приемного сына по затылку ребром ладони, вырубая его. Куски сырого человеческого мяса и полный рот крови. Черноволосый мужчина разжал сведенную челюсть и извлек раненую руку. Ему требовалась медицинская помощь. Он вышел из пыточной, разъяренно глянув на Наруто. Тот валялся без сознания, изо рта выливалась чужая кровь. Мужчина направился в кабинет Кабуто, бережно прижимая к себе пульсирующую руку, зажимая ладонью текущую из разорванной раны кровь.
После того, как верный помощник пошаманил над запястьем и носом, Орочимару решил передохнуть, отправив Кабуто в тайную комнату, чтобы тот подготовил для него парня.
Чьи-то теплые пальцы ловко вогнали ему в рот резиновый шар. Он безуспешно попытался вытолкнуть изо рта неожиданно заполнившую его гладкую резину. Но шар крепко придавил язык, и его туго застегнули на ноющем затылке. -Наруто-кун, - растянул узкие губы в холодной улыбке Кабуто. – Нельзя так поступать с господином Орочимару… о! – он нашел анальные бусы на полу, и повертел их в руке. – Ты знаешь, что это значит? Наруто сузил глаза и метнул молнию из-под ресниц в ненавистного прихвостня опекуна. -Это значит, что Орочимару-сама хотел аккуратно подготовить тебя, не причиняя особого дискомфорта, и даже доставляя удовольствие. Он очень благородный человек, не находишь? А теперь тебе придется туго, – сверкнул глазами из-за стекла Кабуто, поправляя свой извечный хвостик. Все в этом чертовом замке тяготели к средневековью, вон, даже волосы отрастили. Гребанные извращенцы. Наруто только пристально смотрел на медика. Тот нагнулся осмотреть его израненный живот и грудь. Убедившись, что глубокие лиловые полосы не принесут особого вреда и не оставят шрамов, он встал у Наруто в ногах, разглядывая открывшийся замечательный вид и улыбаясь все той же противной улыбочкой. Он густо выдавил себе на пальцы гель из лубриканта, и помазал колечко мышц. Наруто распахнул глаза, до последнего не веря в намерения мужчины. Но внезапно почувствовал, как в него медленно проталкивают что-то холодное и довольно крупное. Давление было большим, стало очень больно. Он судорожно сжимал мышцы, понимая, что это не поможет, а скорее даже сделает больней. -Расслабься и не ерзай, - приказал Кабуто, но парень не удостоил внимания его слова. Медик наконец-то пропихнул первую бусину. Он хоть сам понимает, как это больно?! Какого черта?! Невыносимое давление внутри, нахрен взрывало все его мысли. Наруто, в ужасе перестав дышать, был весь сосредоточен на этом, казавшимся огромном, шарике внутри себя, причиняющим острую боль. Его будто вывернуло на изнанку, будто пронзило насквозь. Он почувствовал, как что-то горячее вытекает из него. Кровь. «-Мать твою, вытащи! Вытащи это! Немедленно вытащи, твою маааать!!!» - мысленно орал парень, чувствуя, как пульсирующие стенки кишечника обхватывают инородный круглый предмет. Несмотря на сопротивление упругого тела, Кабуто с силой пропихивал твердые бусины диаметром в 3 сантиметра. Одну за одной, глубже и глубже. Ужасно больно. Парень выгнул поясницу, судорожно сжал ноги, на сколько мог. Вцепился руками в цепи и отвернул голову от пристального взгляда Кабуто, рыча что-то протестующее в резиновый шар. Из глаз прыснули слезы. За что такие унижение и боль, черт возьми?! «-Черт! Черт! Черт!» - панически кричал в мыслях парень, корчась от раздирающей боли, от ужасного разрывающего его всего на куски давления. Медик запихнул все бусины и нажал на кнопочку, активизируя вибрацию. Наруто удивленно дернулся, когда шарик коснулся простаты и завибрировал. В глазах потемнело. Каменный потолок с перспективой звенящих цепей с его ракурса зрения, размылся и поплыл. Нереально больно и омерзительно - приятно. Невыносимо. Не может быть приятно, когда в тебя насильно запихивают какую-то дрянь! Живот свело от страха неизведанного. Он прерывисто дышал, извивался, и выгибался, стараясь как-нибудь избавиться от приносящего ужасную боль предмета. Наруто плакал и хлюпал носом. Дышать было сложно. Кабуто наслаждался видом сгорающего от стыда и боли, рычащего парня. -Полежи пока так, Орочимару-сама придет минут через 20-30, и то, что ты чувствуешь сейчас, покажется тебе манной небесной в сравнении с самим господином Орочимару. И ты еще скажешь мне спасибо. Ты его сильно разозлил, Наруто-кун, - кинул он и вышел из комнаты, оставляя блондина одного.
Не хватает воздуха. Душно. Время растянулось, как расплавленная резина, опаляя уплывающий в небытие мозг. Больно. Он слышал эхом разносящиеся собственные вырывающиеся из груди булькающие рычания, стоны и поскуливания. Стыдно. Крупные соленые капельки пота стекали с его лба. Жарко. Невозможно дышать. Спасите. Никого нет. Никто не видит. Можно поплакать всласть. Он жалобно всхлипнул, но от этого звука, собственное сердце екнуло от жалости к самому себе. Усилием воли он подавил хотя бы это позорное желание. Потом будешь себя жалеть, тряпка! Мужчины не плачут. Терпи. Сколько прошло времени? Кажется, он застрял в этой вязкой вечности. Минуты тянутся, как часы. Все мышцы сводит от перенапряжения. Внутренний жар, опаляет изнутри. Все тело покрылось испариной. Жжение и боль. Сердце колотится, как ненормальное. Еще чуть-чуть и оно, кажется, взорвется. Если бы он не был здоровым молодым парнем, то сердце не выдержало бы такой гонки на сверх скоростях. Выгнувшись дугой, он кончил в третий раз, не в силах сдержаться, затрясся в конвульсиях, почти теряя сознание от оргазма. Господи, как стыдно! Невозможно! Чертово предательское тело! По-прежнему никого нет. Никто не освободит. Не спасет. Черт возьми! Из его задницы, казалось, вытек целый литр крови. Горячая жидкость била железным запахом в нос, растекалась лужей под бедрами, капала на каменные плиты пола. «-Пожалуйста, кто-нибудь. Помогите» Он уже почти не слышал собственных мыслей из-за шума и непрекращающегося звона в ушах. Он звал на помощь кого угодно уже ни во что не веря.
Наконец, пришел Орочимару. Парень не заметил его – тихо стоящего у двери. Блондин был уже почти без сил. Зажмурил глаза, стараясь хотя бы остановить льющиеся слезы от невыносимой продолжающейся вибрирующей уже во всем теле боли и позора. Черноволосый мужчина, стиснув зубы, наблюдал минут пять за мучительной агонией пленника, распаляясь и облизывая губы. Как же сладко он стонет. Как же гибко выгибается. Золотые волосы разметались по кожаному столу, прилипли к припухшим покрасневшим глазам, к розовому лицу с горящими щеками. Жар волнами исходит от стройного крепкого тела, к которому хочется прикасаться, оставляя красные следы на чувствительной бархатистой коже. Кажется, что даже воздух над ним дрожит, застывая, превращаясь в туманного призрака, нависающего над раскаленным телом. Не в силах больше терпеть, Орочимару подошел к блондину, кусая губы и улыбаясь, предчувствуя веселье. Глаза его застилала пелена неприкрытой похоти. Парень услышал знакомый гулкий стук каблуков лакированных черных туфель, и открыл глаза. Он не мог говорить. Поэтому в его заплаканном взгляде выразилась вся гамма чувств, бурлящая в нем. Ненависть, изливающаяся разъедающей кислотой злоба, боль, стыд, усталость, и некое подобие надежды, что сейчас пытка прекратиться. Никакой мольбы своему врагу. Он знает, что пощады не будет. Так держать. Таким ты и нужен. -Я вижу, тебе тут хорошо, - заметил Орочимару, разглядывая поблескивающую на животе и груди пылающего блондина молочного цвета сперму, которая так же заляпала кожаный стол, с которого медленно капала на пол. Наруто даже не рыкнул в ответ, он был обессилен. -Ммм… ты пахнешь сексом… нехороший мальчик, - растягивая на свой змеиный манер эти его «х», «с», «ш». Мужчина подошел к его заднице и, проворачивая в разные стороны, медленно извлек бусы, садистски глядя на подрагивающий член парня. Блондин взвыл от боли, в ужасе распахнув так ярко блестящие сейчас потемневшие от возбуждения, изнеможения, и адской боли глаза, цвета насыщенного лазурита. Сжал цепи руками, стараясь расслабиться, чтобы было не так раздирающе больно, но выходило плохо. Когда бусы были извлечены, ему казалось, что они все еще в нем. Внутри все горело и пульсировало. Он прерывисто дышал, хлюпая носом. Щеки пылали от стыда. Он посмотрел на черноволосого мужчину, лелея надежду на то, что это конец. Орочимару, наклонившись между его ног, угрожающе улыбаясь, и глядя в упор в глаза, провел холодной ладонью по его горячей подрагивающей груди, животу, размазывая белесую жидкость, наслаждаясь жаром, бархатом, царапая длинными ногтями чувствительную влажную кожу. Затем с наслаждением демонстративно облизал пальцы. Наруто скривился, его начало тошнить. Желудок стянулся в тугой узел. Парень заметно побледнел. -Папочка не доволен тобой, мальчик. Нужно слушаться своего господина. Раздался звук расстегиваемой молнии. Узумаки задышал еще чаще, мотая головой из стороны в сторону, прося не делать этого. Орочимару резким движением вогнал свой уже давно готовый член на всю длину в обессилевшего парня, измазавшись в его крови. Тот выгнулся от острой боли. Как будто его насквозь проткнули раскаленным пульсирующим железным штырем. Резина ремня больно впилась в кожу на груди. Он задохнулся от боли, даже глаза пересохли. Осознание того, что его насилует мужчина. Это омерзительней в сто тысяч раз, чем игрушкой.
Якудза, заждавшись этого момента, больше не мог растягивать удовольствия. Он с силой вдалбливался в парня, входя до упора в его узкую попку, судорожно сжимающую его. Он до крови впился ногтями в бедра блондина, размашисто двигаясь и, закатывая глаза от удовольствия. Он шипел, тяжело дышал, его длинные черные волосы падали на мокрую кожу парня, как плети. Как змеи, извиваясь и ползя от движений хозяина. -А ты хорош. Ммм... как же ты хорош, мой сладкий мальчик... - шипел Орочимару, наклоняясь и больно кусая его сосок. Гладкие волосы расползлись по мокрому телу Наруто, прилипая и остро мучая кожу отдельными тонкими натягивающимися волосками, которые, кажется, готовы испещрить его всего незаметными глазу тончайшими порезами. Отвратительное горячее дыхание этого змея на груди. Тонкие губы, касаются кожи, когда он впивается зубами в его соски. Кажется, что он откусит нахрен эту часть его тела. Острые ногти, впиваются в кожу, оставляют красные жгущие полосы. Кажется, этому живому символу царства мертвых, это безумно нравится, судя по маниакальному блеску в миндалевидных глазах.
Как же долго Орочимару ждал этого! Не трогал целых полгода, играя в подчинение и унижение. И, не добившись никаких результатов на все его потуги, остался доволен. В этом чертовом парнишке и правда кипела кровь Намекадзе – его заклятого врага, которым он не мог не восхищаться. Ему нравилось неподчинение. С таким человеком можно было играть дольше обычного, наслаждаться этим процессом долго. Настоящий, не притворный бунтующий раб, которого можно бесконечно наказывать и не давать взамен ласку, и он не сломается. По крайней мере, пока что. Ну не прелесть ли, а? В плане садомазохистских наклонностей, Наруто идеально ему подходил. Пришла пора более взрослых игр, красавчик. Папашкины грешки тебе смывать, золотце. Намекадзе в свое время сильно насолил ему, так что все его наследие теперь по праву в его руках, и этим нужно воспользоваться в полной мере. Орочимару шипел по-змеиному и разглядывал сотрясающееся под его напором красивое тело, покрытое красными полосами от хлыста и его ногтей. Метками, означающими грехопадение этого юного мальчика. Метками, которые он сам нанес на нежную блестящую кожу. А татуировка. Это тебе клеймо навечно. Чтобы ты знал везде и всегда, кто твой хозяин, ничтожный маленький дьявол с ангельским личиком.
Сейчас. Сейчас где угодно. Сейчас не здесь. Далеко-далеко. Хорошо и спокойно. Это не с ним. Это не может происходить с ним. Сознание Наруто медленно уплывало, мысли не слушались, путались в бессвязном клубке эмоций. Голова кружилась. Невозможно жарко. Невыносимо больно. Неописуемо мерзко. Незабываемо позорно. Что б ты сдох, гнида. Силы покинули его. Мелкая дрожь во всем теле. Его всего трясло. Через полчаса он перестал кричать и сопротивляться, сорвав голос и совершенно выбившись из сил. Только горячие соленые слезы нечасто катились из крепко закрытых глаз. Голова уже гудела и взрывалась из-за этой позорной влаги, вытекающей из распухших глаз, готовых вылезти из орбит. Это не с ним. Сейчас где угодно, только не здесь. Это все плохой сон. Он попеременно проваливался в спасительный обморок, но сознание каждый раз предательски возвращалось в это гадкое здесь и сейчас.
Орочимару кончил раз девять за полтора часа наслаждений. Давно от так не отрывался. Якудза, наконец, выдохся. Из пульсирующего красного колечка мышц потекла его сперма вперемежку с кровью. Мужчина вытерся салфетками, натянул брюки, и вынул кляп изо рта парня. За красным резиновым шариком потянулась ниточка слюны. Наруто медленно закрыл рот, слюни, пузырясь, потекли по подбородку и шее. Он был не в силах их проглотить. Орочимару отстегнул все цепи, и конечности измотанного паренька упали, не поддерживаемые онемевшими мышцами. На пороге показался Кабуто. -Приведи тут все в порядок. Его осмотри и тоже в порядок, а после в клетку его, пускай посидит тут несколько дней, - обратился к нему Орочимару, вытирая руки. Кабуто склонился в поклоне. Блондин, трясясь от боли и изнеможения с трудом свернулся калачиком, на кожаном ложе, стараясь размять затекшие конечности, подтягивая колени к груди. -Знай свое место, щенок, - сказал якудза, повернувшись к Узумаки, беря подбородок и поворачивая к себе. – Ты моя вещь, понял? – он расцепил пальцы, и голова безвольно упала обратно, рассыпая мокрые светлые волосы по черной коже стола. -Я человек, сссука, - еле слышно прохрипел Наруто. Его никто не услышал.
End.
Узумаки прислонился лбом к стене, включая воду в душе посильнее, чтобы в очередной раз попытаться смыть с себя прилипший к нему позор режущих болезненных воспоминаний. Он выдавил на руку ароматный апельсиновый шампунь и запустил пальцы в волосы, стараясь унять слабость от нахлынувших воспоминаний, с помощью любимого запаха. Как же он хотел избавиться от всего этого. Был бы способ стереть все то время из памяти. Только бы Саске оказался прав. Ведь всего пять минут назад тот был так уверен в своих словах. Так хочется и ему поверить.
Flashback.
-Давай я брошу курить, а ты привыкнешь к прикосновениям? – выдохнул Саске. Наруто вытаращил глаза на совершенно серьезного, как всегда, Учиху. Брови Узумаки поднялись домиком. Кривая улыбка поползла по лицу, а затем и весь рот растянулся в еле сдерживаемом смехе. В конце концов, он не выдержал и прыснул, навернувшись при этом со своего насеста и рухнув на спину в комнату, откуда продолжил доноситься дикий ржачь. Ноги Наруто в больших оранжевых тапочках-собачках маячили над подоконником, чуть не сбив дымящуюся чашку кофе. Учиха хмыкнул. Как можно так долго и искренне смеяться над его не смешными словами? Отсмеявшись, взлохмаченный и раскрасневшийся паренек вылез из комнаты обратно на подоконник. -А ты, оказывается, шутник, Саске, - весело сказал он, наконец. – Нахрена это тебе? Хочешь бросить курить, а чтобы легче было, решил поспорить с каким-нибудь лохом? Хех! Неее, я тебе в этом не помощник, Саске. Не вариант. Он сам не заметил, как стал так запросто обращаться к Учихе по имени, а тот и не возражал. -А если ты влюбишься? Как будешь целовать девушку? Как будешь прикасаться к ней? Не говоря уже обо всем остальном. -Ты чего такой серьезный, теме? Это, черт возьми, моя проблема, не твоя! – обиделся Узумаки, понимая, что Учиха прав. Он опустил глаза, сделав глоток обжигающего ароматного кофе. -Ты подумай об этом, - пожал плечами брюнет. -Да я даже понятия не имею, как это исправить, - уже спокойно проговорил Наруто, разглядывая облака, через пар над кружкой, представляя, как этот пар становится маленьким облаком. -Я могу помочь. Быстрый удивленный взгляд, полный надежды: -Как? Ты знаешь, как такое лечить? Парень нервно закусил губу, ожидая ответа. -Есть теория, что такое можно вылечить самими прикосновениями, - серьезно заявил Учиха. -Что это за теория такая? Теория: клин клином вышибают? – недоверчиво и как-то расстроено пробурчал блондин. -Сначала доверие одному человеку, затем нескольким, а потом привыкаешь и не боишься, - не обратил внимания на замечание Саске. Наруто облизнул губы. А может ли эта нелепость сработать? Во всяком случае, попробовать стоит. А что еще остается-то? -Хорошо! – уверенно воскликнул он, взлохмачивая волосы на затылке. – Эй-эй! Но ты смотри! Тебе будет сложновато бросить курить! Дымишь, как паровоз. Учиха поднял на него глаза. Он согласился! Его Ра восседал на подоконнике. Волосы сияли на солнце, и, казалось, он сам светится, теплым светом, как чертова лампа накалывания. Парень поднялся, и подошел к голубоглазому светильнику, протянув руку: -Тогда по рукам. Я - Учиха Саске бросаю курить. -А я - Узумаки Наруто, избавляюсь от фобии! Наруто неуверенно и опасливо протянул ему свою ладонь, которую Саске крепко пожал и отпустил, чувствуя, как напряглось все тело блондина, готовое к побегу. Или к атаке, кто его разберет. -Ладно, я, пожалуй, в душ сгоняю. А то кое-кто разбудил меня в неведомую срань! – весело сказал Узумаки, допивая кофе и улыбаясь в 32 зуба. Учиха фыркнул, поняв, что его присутствие тут больше не желательно. Он перелез в комнату и пошел вниз: -Я знаю, где тебя искать, не вздумай сбежать от меня, Узумаки, - на всякий случай предупредил Саске. Чисто так, для профилактики. Аж мороз по коже от его слов. И как он умудряется быть таким ледяным? -Больно надо, - отозвался блондин, шлепая огромными тапками в направлении душа и скрываясь за дверью.
End.
*** Орочимару сидел в своем замке, в зале у камина, в огромном кресле викторианского стиля, закинув ногу на ногу и смотря на танцующие языки пламени сквозь прозрачный бокал коллекционного красного вина. Взгляд его упал на изуродованное запястье, на котором остались следы от зубов. Шрам тягуче заныл. -Где же ты, мальчик мой? Папочка уже заждался, - прошипел мужчина, сузив глаза в две поблескивающие щелки, в которых отражался огонь. Он плеснул остатки вина в камин и откинул бокал в сторону. Тончайший хрусталь звонко разбился о каменный пол, рассыпаясь плачущими искрами.
*** Узумаки подставил ладони под льющиеся струи воды, стеклянными глазами смотря как брызги отскакивают, и разлетаются в разные стороны колючими осколками. И тихо-тихо: -Так хочется кого-нибудь обнять.
Администратор
Модератор
Санин
Джонин
Чуунин
Генин
Житель деревни
